Проклятие Шалиона - Страница 77

— И вы называете это благословением?

Глаза Умегата смотрели серьёзно, а брови сочувственно приподнялись.

— Что такое благословение, как не проклятие, если посмотреть на него с иной точки зрения. Если это хоть как-то вас утешит, мне кажется, душа Дондо ди Джиронала куда менее счастлива вследствие подобного стечения обстоятельств. — После небольшой паузы он добавил: — Однако не могу представить, что это доставляет удовольствие и демону.

Кэсерил чуть не свалился со стула.

— Пятеро богов! Как мне избавиться от этого… этого… этого кошмара?!

Умегат поднял руку, успокаивая его.

— Я посоветовал бы вам… не слишком беспокоиться и нервничать насчёт этого. Последствия могут быть самыми плачевными.

— Плачевными? Как может что-нибудь быть более плачевным, чем этот ужас?

— Э-э… — Умегат откинулся назад и сложил ладони вместе. — Самый простой путь снять… э-э… благословение — это ваша смерть. Тогда ваша душа освободится от материального тела, и демон сможет улететь к Бастарду с обеими душами.

Холодная волна окатила Кэсерила, когда он вспомнил, что едва не упал с крыши прошлой ночью из-за спазмов в животе. Убежище от пьяного страха он нашёл в спокойной иронии. И сказал, вздохнув:

— О, замечательно. А вы не можете предложить иной способ лечения, доктор?

Губы Умегата скривились, он задумчиво пошевелил пальцами.

— С другой стороны, пропадёт ли благословение, если леди уберёт свою руку? — Он раскрыл руки, словно выпуская птицу. — Тогда, наверное, демон немедленно закончит своё дело. У него нет выбора — демоны не обладают свободной волей. Вы не можете спорить или убеждать его. С ними вообще бесполезно разговаривать.

— Вы хотите сказать, что я могу умереть в любой момент?

— Да. Это как-то отличается от вашей вчерашней жизни? — Умегат склонил голову набок.

Кэсерил фыркнул. И раньше было довольно неуютно, но всё же не так, как сейчас. Похоже, Умегат — весьма смышлёный святой. Этого Кэсерил никак не ожидал. Встречался ли он со святыми раньше?

«Откуда мне знать? Я же столько времени не замечал и этого человека».

В голосе Умегата появилось любопытство учёного:

— На самом деле это могло бы ответить на вопрос, который мучает меня многие годы: в подчинении у Бастарда целый отряд или всего один демон? Если все случаи смертельной магии в мире прекратятся на то время, что демон заключён внутри вас, то это будет доказательством уникальности этой священной силы.

Резкий смех сорвался с губ Кэсерила.

— Хоть чем-то послужу на благо кинтарианской теологии! О господи, Умегат… что же мне делать? У меня в семье никогда не было ни безумцев, ни осенённых благодатью. Я не гожусь для такого. Я не святой!

Умегат раскрыл было рот, потом снова закрыл. И сказал наконец:

— Человек ко всему привыкает. Сноровка приходит с опытом. Поначалу я тоже был не очень счастлив, но потом втянулся. На сегодняшний день я бы лично посоветовал вам напиться и лечь спать.

— Чтобы проснуться завтра мучимым и демоном, и похмельем? — Хотя Кэсерил представить не мог, что ему вообще удастся лечь и уснуть при таких обстоятельствах.

— Ну, мне это когда-то помогло. Похмелье — недорогая цена за то, чтобы оказаться обездвиженным на какое-то время и не натворить глупостей. — Умегат отвёл взгляд. — Боги не совершают чудес ради нас, они действуют, исходя из своих целей и желаний. Если кто-то становится их инструментом, на это есть высшие причины, а вы — инструмент. И довольно ценный.

Пока Кэсерил безуспешно пытался разобраться, Умегат вновь налил вина в его чашку. Кэсерил уже не сопротивлялся.

Через час или немногим позже два грума направляли его нетвёрдые шаги по мокрым булыжникам двора, потом по лестнице — в его спальню, где и уложили совершенно безвольное тело в кровать. Кэсерил не помнил точно, когда именно ему удалось улизнуть из плена своего изнемогшего сознания, но никогда он ещё не был так рад сделать это.

Глава 14

Кэсерил оценил вино Умегата по заслугам — первую половину следующего утра он провёл, моля о смерти, а не страшась её. Он понял, что муки похмелья подходят к концу, когда страх начал одерживать верх.

Он обнаружил в своём сердце лёгкое сожаление о собственной потерянной жизни. Он повидал значительно больше, чем практически любой человек из окружавших его; у него были возможности, хотя — боги знают — использовал он очень мало из них. Размышляя обо всём этом, он кутался в одеяла и с удивлением пришёл к выводу, что больше всего боится оставить свою работу незавершённой.

Страх, на который у него не было времени, пока он охотился на Дондо, теперь не отпускал. Кто позаботится о его подопечных? Кто будет оберегать их, если он сейчас умрёт? Кому он может их доверить? Бетрис, возможно, обретёт защиту, выйдя замуж за такого надёжного человек, как марч ди Паллиар. Но Исель? Её бабушка и мать — слишком слабы и далеки, Тейдес — слишком юн, Орико же полностью подчинён канцлеру. Для Исель не было надёжной защиты, пока она не покинет этот проклятый двор.

Новый спазм привлёк его внимание к персональному маленькому аду в животе; Кэсерил тревожно уставился на свои одеяла. Как долго будут продолжаться эти муки? Сегодня утром из него вышло меньше крови, чем вчера. Моргая, он окинул взглядом освещённую послеполуденным солнцем комнату. Боковым зрением Кэсерил всё ещё видел странные галлюцинации — бледные мутные пятна, — появление которых отнёс было за счёт обильного возлияния накануне. Может, это симптом не опьянения, а чего-то иного?